Записки блудного юриста (СИ) - Страница 61

Так мы маялись несколько дней, наблюдая как неминуемо приближается конец срока исполнения контракта.

В один из таких дней я снова валялась приобретенном специально для меня пушистом ковре и теребила собственный кончик хвоста. Да, определенно в этом что-то есть. Я выпустила когти и провела по пышному меху как расческой. А когти-то оказались втяжными, что еще раз доказывает, что никакая я не лиса. Клесс и Сейаза ушли за покупками — мы собирались отделить Доскол от прилипшего к нему артефакта, так как пока он был с ним трансформироваться как раньше, практически в любые предметы, он не мог. Я почти задремала, когда на артефакте-приемнике замигал огонек под номером 16 и раздался противный тонкий свист. Я прижала уши к голове и полезла к переговорному устройству.

— Клесс, у нас тут ожидаемое событие на 16 объекте, — совсем в духе шпиона доложила я.

— Давно поступил сигнал? — поинтересовался он.

— Только что. Давайте быстрее там и где можно посмотреть, что это за объект?

— В списке в интерактивной панели. Скоро будем. Докупим только кое-что, — ответил Клесс и прервал связь.

* * *

Лиэнэйя — единственная дочь императора системы Клеос сидела второй день под домашним арестом. Это затяжное наказание раздражало ее, как и приставленные болваны, что не давали ей сделать и шагу за пределы собственных апартаментов. В первый день она перебила большую часть тяжелого и травмоопасного, что нашла в своей комнате, об охрану. К чести последней, никто не пострадал, кроме гордости принцессы. В ответ на данную акцию протеста еду стали приносить в пластиковой посуде. Хрупких предметов к тому моменту уже не осталось, а увесистые были изъяты из оборота, так что комнаты приобрели несколько спартанский стиль.

— И все это было из-за этого мерзкого выскочки, — размышляла она, — черти же его принесли на мою голову, когда он совсем не нужен.

В свое время перспектива замужества за адмирала Шеос вызвала бы в ней восторг. Но времена влюбленности в эту аристократическую холодную сволочь уже давно прошли. Лиэнэйя всегда умела привлечь внимание. Перед ее чарами и статусом устоявших не было, кроме скалы под названием Лаиентр Шеос, о которую разбивались все волны источаемого самоуверенного очарования дочери императора. Первое время такое демонстративное невнимание к своей персоне очень ранило девушку, а, если уж говорить точнее, приводило в едва сдерживаемую ярость. Последнюю она умело скрывала, но все равно ей мерещилось, что самодовольной физиономия адмирала становится именно от того, что она плохо скрывает свою реакцию.

Потом была череда её попыток, как отравить существование адмиралу, так и просто — отравить. Шеос оказался весьма умелым специалистом в этой области и на все попытки принцессы лишь посылал ей выдержки по использованному яду из своей богатой библиотеки.

После таких выходок ей хотелось подкараулить мерзавца в темном месте дворца и просто выцарапать глаза. Было еще много всяких обоюдных интриг, но только последняя привела адмирала в ссылку, а принцессу в относительное спокойствие.

Все было чудесно, но Лаиентр оказался непотопляем и всплыл (подумать только!) в качестве ее мужа. Лиэнэйя недоумевала, чем она так досадила императору.

Отравление на балу совершенно новеньким ядом «Кристалл» было приятной неожиданностью: адмирал за годы, проведенные в ссылке, видимо, утратил былую сноровку и чутье подвело его.

— Время идет, а по донесениям Лаиентр Шеос почувствовал легкое недомогание на балу и сейчас спешно восстанавливал силы, — девушка швырнула маленькую небьющуюся вазочку в голографическую интерактивную панель, — вместо того, чтобы благородно откинуть копыта. Что он должен был сделать еще в день посещения бала! — рявкнула она.

От вазочки, прошедшей сквозь, изображение на панели мигнуло, но через секунду продолжило отображать испуганное лицо того, с кем общалась принцесса.

— Быть может это приобретенный иммунитет или какие-то личные особенности организма. Его долго не было. Он смог выжить будучи ограниченным в питании в ссылке, — начал оправдываться собеседник.

— Я… очень… очень не довольна, — процедила Лиэнэйя, прерывая связь.

— Не скоро вы будете вдовой при таком-то прытком муже, — вздохнул ученый, оттерев пот со лба и отошел от панели, где только что бесновалась дочка императора. — Никогда им не угодишь. Истеричка.

* * *

Некоторое время назад совершенно в другом месте.

Не слишком я себя давно-то помню. С момента обнаружения себя самой в кафешке недалеко от космопорта в положении «мордой в стол» с запиской рядом на циклоровой салфетке: «Беги, Лина, через 40 минут они здесь будут 10.53» 10.53, как я поняла, было время написания записки, а поскольку уже 10 минут как товарищ, писавший ее, уже сдернул, я тоже не заставила себя ждать и удрала куда глаза глядят. Глядели они меня, судя по всему, правильно: как только отъехало на такси, по радио был объявлено перехвате каких-то вооруженных преступников как раз там, где я очнулась.

С тех пор скитаюсь и подрабатываю временами, так что, в принципе хватает на хлеб и перелеты, если конкуренты начинают зажимать и становится необходимым делать ноги.

Зовут меня Лина, возраст, согласно данным чипа, удостоверяющего личность, 19 земных лет. Что за глупая традиция исчислять годы в прожитых летах и зимах? Говорят, ноги у этого феномена растут в древней истории Земли, когда пережитое лето-зима было показателем, правда, не знаю чего.